собачка ела апельсин и недобро посматривала на посетителей (с)
Персонажи: Чарльз, Эрик, Шмидт номинально
Жанр, по-видимому, ангст
Предупреждение: НЕ слеш, упоминание каннибализма.
читать дальшеУбийство Шоу действительно не принесло Эрику мира. Но и те изменения и реакции, которых ожидал Ксавье, тоже, к счастью, не произошли. В жестах и мышлении Леншерра появилась некоторая свобода, пока еще неуверенная и незнакомая. Ослабло напряжение в линии плеч, слегка разгладилась продольная морщинка на лбу, он пробовал улыбаться. Не скалиться и щериться, как раньше, а именно отражать мимикой удовлетворение, положительные эмоции, на формирование которых Чарльз тратил немало сил. Мысли Эрика, всегда поражавшие телепата своим индивидуальным рисунком: особой стройностью и изящной, выхолощенной прагматичностью, все реже страдали от прибоя ослепляющих приступов ярости. Словом, было похоже на то, что металлокинетик постепенно выходит из состояния многолетнего цейтнота. Единственное, что смущало Ксавье, это появившиеся периоды, какой-то вязкой задумчивости. Для стороннего наблюдателя они напоминали абсанс – Леншерр вдруг замирал на несколько секунд, а затем как ни в чем ни бывало продолжал беседу или действие. Насколько Чарльз мог судить, эти «эпизоды» носили сознательный, контролируемый характер. То есть друг отчего-то позволял себе выпадать из реальности в мешанину образов и эмоций, переплетенных так плотно и глубоко, что телепат ничего не мог разобрать. «Приступы» случались не чаще одного-двух раз в неделю, Ксавье вообще мог их не заметить, если бы, нарушая негласное правило, не «приглядывал» за душевным состоянием друга.
Попытки перевести проблему в вербальное воплощение заканчивались неудачей. А потом за полночным бокалом бренди Эрик вдруг заговорил о том, как важна правда в жизни любого человека, Что у каждого должен быть хотя бы кусок, огрызок, намек на возможность. Леншерр, по-видимому, обобщал, именуя «правдой» некую стабильную истину, догму и одновременно частную откровенность. Чарльз, чутко следивший за течением его мыслей весь вечер, даже отрезвел – это было ТО САМОЕ. Первая ниточка злополучного клубка.
- Почему ты вспомнил об этом сейчас? – если не торопиться, он сможет его размотать.
- Я сегодня говорил с МакКоем, думаю, тебе стоит найти ему какой-нибудь «якорь», что-то, что сможет успокоить эти его хаотичные порывы. Пока что его разум работает против него самого. Просто, если уж ты взялся за шефство над этой разношерстной во всех смыслах командой, проследи и за этим.
- Но почему именно правда?
- Потому, что иногда это все, что остается нам от наставников. Не чужие крылатые фразы, не навыки и мировоззрение, а малый фрагмент их уверенности.
- У тебя осталось? – Чарльз побоялся вдохнуть, чтобы не спугнуть момент.
- Да.
Они помолчали, заполняя паузу и опустевшие бокалы.
- Знаешь, это как точка опоры и отсчета одновременно. То, что будет несмотря ни на что. Моим «якорем» стала честность Шмидта. Он никогда мне не лгал, представляешь? Что бы он ни делал, это не было обманом.
Леншерр залпом допил остатки бренди, кинул безразличный взгляд на доску и предложил продолжить завтра.
А Чарльз еще долго сидел у потухшего камина, не чувствуя, как ночной холод забирается в мягкие домашние туфли. Он распутал клубок воспоминаний, стержнем которого оказался нечеткий из-за тяжелой болезни Эрика эпизод, без визуального образа, состоящий из одних ощущений. Его друг вспоминал, как в холодной, пронизанной сквозняком лачуге, Шмидт отпаивал его мясным бульоном, придерживая голову, заворачивал в одеяла. Ксавье слышал ровный, негромкий голос, внушающий нечто прекрасное и надежное, слышал, хотя сил даже на то, чтобы просто дышать уже не осталось. Телепат вместе с умирающим ребенком пережил момент, когда все его существо сосредоточилось в звуках этого голоса, в тепле от ладони на щеке. А потом стало так плохо, как только может быть выздоравливающему.
Обрывки воспоминаний.
Эрик просит еще бульона, а Шмидт, посмеиваясь, обещает поймать крысу побольше...
Карантин по тифу сняли, у них новые паспорта, гостиницы и дома сменяют друг друга. Эрик ест досыта каждый день, но вкус крысиного супа помнит прекрасно…
Взрослый Леншерр при неверном свете костра сдирает шкурку с какого-то мелкого животного…
Профессор Ксавье вздрогнул отнюдь не от холода. Его руки дрожали по другой причине. Он единственный, кто знает: однажды Клаус Шмидт обманул Эрика Леншерра.
Чарльз уже видел тот самый разваливающийся домишко, ветхие одеяла, бессознательного подростка с бледно-синеватой восковой кожей, помятый котелок и деревянную треснувшую плошку. Сдерживал злость и досаду, усмирял беспокойство и волнение, удивлялся новому ощущению, напоминающему заботу.
Чарльз знал, что последняя крыса в этой деревне была съедена партизанами больше двух лет назад.
Профессор Ксавье снял сюртук, подвернул истрепавшиеся манжеты и достал из несессера брюшистый скальпель. Рядом с домом под навесом в снегу закопаны два дезертира, решившие, что у одинокого пешехода с больным ребенком на руках есть чем поживиться.
Жанр, по-видимому, ангст
Предупреждение: НЕ слеш, упоминание каннибализма.
читать дальшеУбийство Шоу действительно не принесло Эрику мира. Но и те изменения и реакции, которых ожидал Ксавье, тоже, к счастью, не произошли. В жестах и мышлении Леншерра появилась некоторая свобода, пока еще неуверенная и незнакомая. Ослабло напряжение в линии плеч, слегка разгладилась продольная морщинка на лбу, он пробовал улыбаться. Не скалиться и щериться, как раньше, а именно отражать мимикой удовлетворение, положительные эмоции, на формирование которых Чарльз тратил немало сил. Мысли Эрика, всегда поражавшие телепата своим индивидуальным рисунком: особой стройностью и изящной, выхолощенной прагматичностью, все реже страдали от прибоя ослепляющих приступов ярости. Словом, было похоже на то, что металлокинетик постепенно выходит из состояния многолетнего цейтнота. Единственное, что смущало Ксавье, это появившиеся периоды, какой-то вязкой задумчивости. Для стороннего наблюдателя они напоминали абсанс – Леншерр вдруг замирал на несколько секунд, а затем как ни в чем ни бывало продолжал беседу или действие. Насколько Чарльз мог судить, эти «эпизоды» носили сознательный, контролируемый характер. То есть друг отчего-то позволял себе выпадать из реальности в мешанину образов и эмоций, переплетенных так плотно и глубоко, что телепат ничего не мог разобрать. «Приступы» случались не чаще одного-двух раз в неделю, Ксавье вообще мог их не заметить, если бы, нарушая негласное правило, не «приглядывал» за душевным состоянием друга.
Попытки перевести проблему в вербальное воплощение заканчивались неудачей. А потом за полночным бокалом бренди Эрик вдруг заговорил о том, как важна правда в жизни любого человека, Что у каждого должен быть хотя бы кусок, огрызок, намек на возможность. Леншерр, по-видимому, обобщал, именуя «правдой» некую стабильную истину, догму и одновременно частную откровенность. Чарльз, чутко следивший за течением его мыслей весь вечер, даже отрезвел – это было ТО САМОЕ. Первая ниточка злополучного клубка.
- Почему ты вспомнил об этом сейчас? – если не торопиться, он сможет его размотать.
- Я сегодня говорил с МакКоем, думаю, тебе стоит найти ему какой-нибудь «якорь», что-то, что сможет успокоить эти его хаотичные порывы. Пока что его разум работает против него самого. Просто, если уж ты взялся за шефство над этой разношерстной во всех смыслах командой, проследи и за этим.
- Но почему именно правда?
- Потому, что иногда это все, что остается нам от наставников. Не чужие крылатые фразы, не навыки и мировоззрение, а малый фрагмент их уверенности.
- У тебя осталось? – Чарльз побоялся вдохнуть, чтобы не спугнуть момент.
- Да.
Они помолчали, заполняя паузу и опустевшие бокалы.
- Знаешь, это как точка опоры и отсчета одновременно. То, что будет несмотря ни на что. Моим «якорем» стала честность Шмидта. Он никогда мне не лгал, представляешь? Что бы он ни делал, это не было обманом.
Леншерр залпом допил остатки бренди, кинул безразличный взгляд на доску и предложил продолжить завтра.
А Чарльз еще долго сидел у потухшего камина, не чувствуя, как ночной холод забирается в мягкие домашние туфли. Он распутал клубок воспоминаний, стержнем которого оказался нечеткий из-за тяжелой болезни Эрика эпизод, без визуального образа, состоящий из одних ощущений. Его друг вспоминал, как в холодной, пронизанной сквозняком лачуге, Шмидт отпаивал его мясным бульоном, придерживая голову, заворачивал в одеяла. Ксавье слышал ровный, негромкий голос, внушающий нечто прекрасное и надежное, слышал, хотя сил даже на то, чтобы просто дышать уже не осталось. Телепат вместе с умирающим ребенком пережил момент, когда все его существо сосредоточилось в звуках этого голоса, в тепле от ладони на щеке. А потом стало так плохо, как только может быть выздоравливающему.
Обрывки воспоминаний.
Эрик просит еще бульона, а Шмидт, посмеиваясь, обещает поймать крысу побольше...
Карантин по тифу сняли, у них новые паспорта, гостиницы и дома сменяют друг друга. Эрик ест досыта каждый день, но вкус крысиного супа помнит прекрасно…
Взрослый Леншерр при неверном свете костра сдирает шкурку с какого-то мелкого животного…
Профессор Ксавье вздрогнул отнюдь не от холода. Его руки дрожали по другой причине. Он единственный, кто знает: однажды Клаус Шмидт обманул Эрика Леншерра.
Чарльз уже видел тот самый разваливающийся домишко, ветхие одеяла, бессознательного подростка с бледно-синеватой восковой кожей, помятый котелок и деревянную треснувшую плошку. Сдерживал злость и досаду, усмирял беспокойство и волнение, удивлялся новому ощущению, напоминающему заботу.
Чарльз знал, что последняя крыса в этой деревне была съедена партизанами больше двух лет назад.
Профессор Ксавье снял сюртук, подвернул истрепавшиеся манжеты и достал из несессера брюшистый скальпель. Рядом с домом под навесом в снегу закопаны два дезертира, решившие, что у одинокого пешехода с больным ребенком на руках есть чем поживиться.
@темы: Джен, Драббл, Чарльз/(|)Эрик, (c) bistrick
-
-
18.07.2012 в 21:10-
-
18.07.2012 в 21:22Извини если неприятно.
-
-
18.07.2012 в 21:24Ты чего это? Фик произвел впечатление, а что ангстовое - так флаффом он вроде и не задумывался!
-
-
18.07.2012 в 21:27-
-
18.07.2012 в 21:33M-Kora, *любовно треплет за ухом* Жду твоего возвращения с триумфом))))
Спасибо, товарищи! отторжения нет)))И хорошо)
-
-
20.07.2012 в 22:27Такое страшное предупреждение, что я три раза прошла мимо
Довольно расплывчатый отзыв, конечно, но сразу после прочтения трудно собраться с мыслями и высказать свои размышления более конкретно.
-
-
20.07.2012 в 22:47Благодарю