Драббло-пост по мотивам Феникса

[x-studio]

Драббл 1. Добавка к сцене в Париже. Назовем его многообещающе:

"Кровать", ок. 300 слов

"Кровать", ок. 300 слов
- Ты так много улыбаешься, - внезапно говорит Чарльз, когда их вторая партия в шахматы в самом разгаре.

Эрик поднимает глаза от доски, пытается стряхнуть с лица улыбку, но ничего не получается. Он и сам не понимает, откуда в нем столько света. Вот он просыпается на Геноше, в таком же настроении, как и всегда, сосредоточенный, одинокий, всегда готовый к худшему. Впереди - простые бытовые задачи и немного игр в шпионов, как обычно. У порога стопка газет со всего мира за неделю. Небольшая статья в одной из них кричит ему, выбивая из колеи: "Чарльз Ксавье покинул пост директора школы для детей-мутантов". Как покинул? Невозможно, немыслимо. Это наверняка обман, и на самом деле Чарльза заперли в каком-нибудь чертовом лагере! Эрик проходит путь от холодящего ужаса до липкого облегчения за тот час, пока всеми доступными ему способами и технологиями выясняет, что Чарльз, и правда, сам ушел из школы. Еще через два дня ему сообщают, что Чарльз в Париже. Занят... судя по всему, ничем. Но каждый день переезжает в другой отель, жалуясь в каждом из них, что кровати слишком мягкие. Что-то в этой нелепой информации, зачем-то доставленной Эрику от его агентов вместе с сухими фактами, на секунду сжимает его серце будто предчувствием, и он даже поеживается с непривычки, потому что впервые за всю его жизнь предчувствие... хорошее. Он прибывает в Париж настолько быстро, насколько позволяют человеческие машины и самолеты. И, уже не справляясь ни у кого, где именно сейчас Чарльз, покупает в сувенирной лавке шахматную доску, и просто идёт, жмурясь от солнца, идёт, совершенно не сомневаясь, что ноги сами принесут его в нужное место, и вон же, вон там, знакомая лысая голова, и спицы колес, и сурово поджатые губы.

- У меня очень, очень жесткая кровать на Геноше, - невпопад отвечает он на вопрос Чарльза, и когда тот после секундной недоуменной паузы смеется, как ненормальный, Эрик смущенно добавляет: - А сам-то.

Драббл 2. Эрик делает предложение. Юмор. Капелька рейтинга (упс) Прошло n лет, все почему-то опять тусуют в особняке)

"Друг мой", ок 350 слов

"Друг мой", ок 340 слов
Нет, Эрик безумно любил, обожал, когда Чарльз называл его "друг мой", но в последнее время тот умудрялся использовать это обращение в самые неуместные моменты!
Одно дело, когда они встречались после долгой разлуки, вокруг было много людей, тогда теплое рукопожатие и "друг мой", такое мягкое и радостное, что в душе расцветают тюльпаны - момент из разряда идеальных.
"О, друг мой", сказанное позже в спальне, когда они, наконец, оставались наедине, между прерывистыми поцелуями, то слишком короткими, то слишком затягивающимися, потому что они безумно друг по другу соскучились - уже не совсем подходило, но будоражило кровь сильнее коньяка.
А вот когда Эрик наклонялся к его члену, а Чарльз останавливал его словами "не надо, друг мой", потому что хотел всего и сразу, без дополнительных ласк, обращение уже не казалось Эрику подходящим. Что, впрочем, не мешало ему дать Чарльзу всё и сразу.
Или когда неделю назад в особняк заявилась Мойра, "ты помнишь мою старую знакомую, да, друг мой?", - спросил Чарльз, и Эрик с трудом не заорал, что они не друзья.
Способа, как бы помягче сказать об этом Чарльзу, чтобы тот не перестал называть его "другом" вообще, он так и не придумал, просто однажды вечером, когда они отдыхали у камина, Чарльз забрался пальцами под его рубашку и предложил:
- Пойдем в спальню, друг мой?
И тогда Эрик ляпнул:
- Пойдем лучше в церковь, друг мой.
- Что? Зачем? - опешил Чарльз.
- Жениться, - рявкнул Эрик.
Чарльз очень мило похлопал глазами, потом нахмурился:
- Эрик, что не так?
Тот несколько раз вздохнул и притянул Чарльза в себе, хотя, казалось бы, ближе уже было нельзя.
- Прости, я разозлился из-за чепухи. Это пройдет.
Чарльз промолчал. Эрик не чувствовал, но знал - его мозги сейчас перед Чарльзом как на тарелке, безо всяких там оглядок на разрешения или деликатность.
- Можно попробовать новое обращение, - наконец, произнес Чарльз минуту спустя и сделал еще одну драматическую паузу.
Эрик ждал.
- "Любовь моя" - как тебе? А, любовь моя?
Судя по тому, как зашлось сердце под его пальцам, Эрику понравилось.

***
Но Эрик был бы не Эриком, если бы утром за завтраком не спросил:
- А что ты всё-таки думаешь насчет свадьбы?..


Драббл 3. Исполнение номер 1837 бессмертной заявки Т07-17, Париж, эти двое всё еще сидят и играют, а убийство Шоу не...

"В безопасности", 162 слова

"В безопасности", 162 слова
- Слушай меня внимательно, друг мой, мы не можем, абсолютно никак не можем позволить себе сейчас... Эрик, ты меня совсем не слушаешь! Что ты вообще делаешь?
- Глажу тебя по коленке.
- Ты же понимаешь, что я ничего не чувствую?
- Тогда это тебя, тем более, не должно беспокоить.
- Люди подумают, что ты грязный извращенец.
- Мы во Франции, тут и не такое видели.
- Так о чем я говорил до того, как ты перестал слушать?
- Что-то о том, что убийство Шоу не принесёт мне мира.
- Это было тридцать лет назад!
- Вот именно. Почему ты решил, что я буду слушать тебя сейчас, если не слушал тогда?
- Какой же ты невыносимо упрямый, самовлюбленный, нахальный...
- ... И любимый, вопреки всему? Ш-ш-ш, ничего не отвечай. Не хочу, чтобы ты разбил мне сердце в такой прекрасный день, как этот.
Чарльз вздохнул и сдался:
- Твоё сердце в полной безопасности.
И Эрик улыбнулся так светло, что яркое парижское солнце немного померкло от зависти.

Драббл 4. Написалось для марвеловской анонимки, где очень хотели свадьбу. n лет спустя после Парижа... снова Париж.

"Объявление", около 570 слов

"Объявление", около 570 слов
- Нам нужно обязательно прогуляться к мэрии.
- Чарльз, серьезно? Мы не виделись почти месяц, а ты хочешь заняться осмотром достопримечательностей?
Чарльз как-то хитро сверкнул глазами и покатил вправо, к мэрии, и Эрик, вздохнув, последовал за ним.
Площадь у величественного здания была подозрительно пустой, Чарльз подъехал к самым дверям и указал на доску объявлений:
- Эрик, ты не мог бы прочесть, что там написано? Вон там?
- "Объявление о бракосочетании", - вдохновленно прочёл Эрик на французском, запнулся и продолжил шепотом: - "Чарльза Ксавье, профессора генетики, и Эрика Леншерра..." Сталевара???
- Требовалось вписать профессию, - невозмутимо ответил Чарльз, - вторым моим вариантом был "фермер".
- "Которое состоится 25 июня...", - продолжил читать Эрик. - Сегодня?
- По французским законам объявление о свадьбе должно быть опубликовано за 10 дней до бракосочетания, на случай если найдутся те, кто против. Я мог бы обойти это ограничение, но мне захотелось всё сделать по правилам.
- Чарльз, мы женимся? - Эрик развернулся к нему и опустился перед креслом на одно колено.
- Да, в городе, где много лет назад ты нашёл меня и предложил партию в шахматы. И дом. И своё сердце, как оказалось. Нас уже ждет мэр и пара свидетелей. Ну как пара... Сначала я думал никого не приглашать, кроме Питера.
Взгляд Эрика смягчился, как было всякий раз, когда он думал о сыне.
- ... И я знаю, ты всегда опасался, что нашу связь могут использовать против нас, если о ней узнают слишком многие.
Эрик обреченно кивнул.
- ... Но потом я подумал: какого чёрта? И пригласил всех.
- Всех?
- Буквально всех, кого мы знаем.
Чарльз театрально щелкнул пальцами, иллюзия рассеялась, и стоящая на площади толпа заулыбалась и зааплодировала. С балкона дома напротив даже засвистели, оттуда на хвосте свисал Курт.
Эрик немного смутился, но протянул к Чарльзу руки и крепко сжал его ладони в своих.
- Ты всё-таки узнал, что я купил кольцо?
- О, Эрик, ты так старался не думать об этом, что даже когда нас разделял океан, мне ночами напролет снились обручальные кольца. Горы колец. В какой-то момент я подумал, что ты не кольцо покупаешь, а грабишь ювелирный.
Они тихо рассмеялись.
- Мне важно было тебя опередить, хотя бы чуть-чуть, не знаю, почему, - Чарльз пожал плечами, - так что я организовал всё это. Не сердишься?
- Это, кажется, лучший день в моей жизни. Ну может, третий лучший день. После того, когда мы познакомились. И того, когда Питер признался.
- Кстати, о Питере, - вставил этот самый Питер, возникая рядом с ними, - ваши костюмы ждут во второй комнате направо по коридору. И я, в принципе, могу вас раздеть и одеть буквально за секунду...
- Мы сами! - одновременно воскликнули Эрик и Чарльз.
Питер хмыкнул и снова исчез.
Эрик поднялся на ноги, вскинул голову и улыбнулся как-то торжествующе.
- Значит, женимся?
- Несомненно.
- На глазах у кучи народа?
- Я в любой момент могу стереть им память, если понадобится, - при этих словах внезапным ветерком с роз на клумбе сорвало несколько сухих веточек и неодобрительно швырнуло Чарльзу на колени, тот отряхнулся.
- Нет уж, пусть все знают, - качнул головой Эрик, привычным жестом оперся рукой о спинку кресла Чарльза. И добавил будто даже с какой-то ноткой угрозы: - Весь мир пусть знает.
***
Из памяти работников мэрии и пары любопытных парижан Чарльз воспоминания о свадьбе всё же стёр. И еще несносному сыну Эрика пришлось подкорректировать одно, потому что он, конечно же, влетел в комнату, когда они с Эриком начали переодеваться и как раз взасос целовались, полуголые, раскрасневшиеся и невероятно счастливые.

UPD Драббл 5. Чарльз приезжает на Геношу и самозабвенно предается пенсионному отдыху. Сначала юмор, потом... как обычно))

"На берегу", около 570 слов

"На берегу", около 570 слов
Когда Эрик предлагал Чарльзу дом и пенсию, он не ожидал, что его предложение будет воспринято так буквально.
Чарльз пожелал палатку или хижину на самом берегу. Зная, в каком дворце всегда жил Чарльз, Эрик соорудил ему крепкую металлическую коробку, покрасил изнутри в светло-голубой, собственноручно сколотил из кедрового дерева кровать и тумбочку, слетал на континент за свежими комплектами белья и пушистыми одеялами. Должно быть, он представлял собой странную картину, когда возвращался по воздуху со всем этим барахлом в большой металлической клетке, парившей за ним следом.
По лицу Чарльза трудно было сказать, что он подумал, увидев результат, но у Эрика сложилось впечатление, что тот остался недоволен, хоть и рассыпался в благодарностях.
- Только скажи, если тебе что-нибудь еще будет нужно.
- Всё прекрасно, спасибо, Эрик! Если можно, мне хотелось бы побыть одному.
Эрик смертельно обиделся, но виду не подал, кивнул, и в следующие дни наблюдал за Чарльзом из кустов.
Казалось, что Чарльз проводит тут отпуск. Он загорал, плескался в океане, занимался физическими упражнениями, читал. Эрик отметил, что Чарльз был в прекрасной форме - не сравнить с тем тщедушным профессором, с которым он когда-то познакомился. Даже безвольные ноги Чарльз держал в тонусе, а грудь и руки натренировал просто превосходно, было на что посмотреть.
Спустя две недели Чарльз походил на шоколадку, а Эрик - на изголодавшегося по сладостям. Вечерами, ворочаясь в кровати, он составлял в уме планы атаки на Пентагон, Белый Дом или по уничтожению планеты в целом, надеясь, что Чарльз забеспокоится и захочет его общества хотя бы из чувства общечеловеческой безопасности, но Чарльз не подавал виду, ловил раков, пытался приручить лемура, строил песчаные замки. Мысль украсть пушистые одеяла Эрик тоже отбросил - по ночам пока было тепло, да и ему совсем не нравилось представлять замерзшего и дрожащего Чарльза. Тот никогда бы не позволил ему мерзнуть или испытывать любой другой дискомфорт в собственном особняке.
Еще через две недели Эрик проснулся с мыслью, что Чарльзу пора принести новые книги, собрал внушительную стопку и послушно поплелся на пляж.
Лысая шоколадка сверкнула улыбкой при его приближении.
- Спасибо, Эрик, оставь, пожалуйста, на тумбочке...
Эрик разбил бы тумбочку о кровать, если бы не сделал их своими руками.
- У тебя всё в порядке, Чарльз?
- Всё просто отвратительно, Эрик, спасибо.
- Что?
- Что? Ой, замечательно - я хотел сказать. Превосходно. Мне совсем не скучно на пенсии.
Они несколько секунд молчали, а потом рассмеялись.
- Мне бы пригодилась твоя помощь, - предложил Эрик с полной серьезностью. - К нам прибыли несколько семей с детьми, с такими способностями, что я ума не приложу, как с этим справиться.
- Возможно, я не такой уж хороший наставник, как все привыкли думать, - осторожно возразил Чарльз, не поднимая глаз.
- Что ж, с лемуром тебе, конечно, будет проще, - холодно заметил Эрик и развернулся, чтобы уйти.
- Лемура не тронь! - донеслось ему вслед, а потом еще: - А красная краска у тебя найдется?
Эрик в замешательстве остановился.
- Допустим. Зачем тебе?
- Голубой цвет холодный. Хочу добавить своему жилищу немного страсти.
Сделав несколько глубоких вдохов, Эрик ответил:
- Будет тебе красная краска.
Чарльз издал какой-то звук, который, не будь это Чарльз, Эрик описал бы как "хрюкнул".
- Твое терпение достойно восхищения!
- А ты специально его испытываешь? - обреченно спросил Эрик.
- Наверное. Да, наверное, прости, - снова сверкнула улыбкой шоколадка-Чарльз. - Думаешь, тебя еще надолго хватит?
- Не волнуйся, надолго, - буркнул Эрик, уходя.
А сделав несколько шагов, добавил так тихо, чтобы его точно никто не услышал. Никто из тех, кто слышит лишь ушами.
- На вечность.

.